Дали бытия

Родные небеса

Огонь воспоминаний от костра
Минувшей жизни, что текла сурово,
Очистит душу, приготовит слово,
Висящее на кончике пера.

Весна пришла, домой летят скворцы
И радуются и свистят, как прежде.
В своей обычной боевой одежде.
Я ваши песни помню, молодцы!

Весна качает мокрые леса,
И травы у неё сейчас во власти.
И люди понимают – это счастье
Смотреть в свои, родные небеса.

И помнить всё, что было, что прошло
И что потом случится в мирозданье
И всё же я не помню расставанья.
Воспоминаний вечно торжество.

Пожелание

Торите новые пути.
Давайте добрые советы.
Пусть песни, что душой согреты
Не пропадают взаперти.

Не забывайте то, что было.
Что так сияло и манило.
Разрушить легче, чем построить
И разозлить, чем успокоить.

Пусть мелет новое зерно
Отяжелевший верный жёрнов.
В муку перемоловший зёрна,
От мира светлого звено.

Как самое большое чудо,
В дороге жизни добрый след.
И разбираться смысла нет
Откуда я и ты откуда?

В духе времени

У народа нынче недород.
Мало деток породил народ
Почему же мало породил?
Значит столько их в себе носил.

Этот грех не ставь ему в вину
Мало нас, родившихся в войну.
И какая может быть вина,
Если шла народная война.

А сейчас, призывам вопреки,
Рано гибнут наши мужики.
И немало молодёжи мрёт.
Словом, у народа недород.

Как же быть, ума не приложу.
Лучше я у солнышка спрошу.
И светило молвило с высот:
Это время смутное пройдёт.
В смене лет поправится народ.

А пока такой вот поворот:
Может от сомнений и забот
Тихо убавляется народ.
У народа нынче недород.

Белые дали

А деревья давно облетели,
Оскудели, осиротели.
Оголились стволы и ветки,
Появились другие расцветки.

Вижу трещину в нижней части.
Ветви стали светлей отчасти.
Клён склонился под лишней ношей.
Замело его ночью порошей.

Лишь одна рябина на диво:
Высока, широка, горделива,
Разрешилась от бремени на год,
Под стволом снег пунцов от ягод.

Пусть с горчинкой они немного.
Их стряхнула сама недотрога.
Обнималась с ветром рябина,
Утром слёзы лила беспричинно.

На кусты, на поля пустые
Опустились снега густые.
До чего же красивыми стали
Неприглядные белые дали.

Метель

В шесть часов включили светофоры.
Начала рассеиваться мгла.
А метель по-прежнему мела,
Выстилая белые узоры.

Посветлело всё от белизны.
Свежестью отозвалось повсюду.
Это значит, совершилось чудо
И оно продлится до весны.

Ветра неистраченный запас.
Снега обеспеченный источник.
Долго ей позволят днём и ночью
Возвращаться, восхищая нас.

Есть ли у метели чувство быть?
Разве ей откажешь в этом чувстве
И в холодном, колдовском искусстве
Чистым снегом землю заносить.

Сколько в этом таинстве игры
До самозабвенья, до веселья.
Как не любоваться нам метелью,
Приносящей зимние дары.

Зимний напев

Зима не пугает, не злится она и не стонет
Хозяйка-зима и хозяйство её велико.
В сугробах больших путник в валенках тонет,
От дома к дороге пробраться ему нелегко.

Кривую ракиту украсил рассыпчатый иней.
И в снежных папахах красуются нынче дома.
У раннего утра свет радостный, синий.
Как много богатств накопила хозяйка-зима.

И долго ещё ей снега уплотнять и морозить.
Животному миру бескормицей в холод грозить.
Упрямому ветру по крепкому насту елозить.
И вьюгой упругой зароды в полях заносить.

Метелица стихнет и солнце покажется снова.
Деревья оттают, дороги найдутся в снегах.
Зима улыбнется, она хоть строга и сурова,
Но всё же не может вгонять всех в унынье и страх.

Знаки

Снова символы, смутные знаки,
Изощрённый, бесстрастный язык.
Мы в пространстве ещё, в полумраке,
Но вдали уже проблеск возник.

Не глазеть, не гадать, что нас ждёт,
А своё возводить понемногу.
Делать дело, идти вперёд,
Лишь идущий осилит дорогу.

И пора прекратить раздоры.
Никому не нужные споры.
Всё, что мучило, жгло, болело
В очистительной вспышке сгорело.

Городской этюд

Наброжусь, надышусь, насмотрюсь,
И куда-то девается грусть.
Лёгкий ветер её унесёт
До свободных, далёких широт.

Нагуляюсь, домой возвращусь
И растеньям моим улыбнусь.
Зеленейте в квартире зимой.
Не ходить вам на волю со мной.

Там холодная серая мгла
У закрытых подъездов легла.
Испытаньям, подвергнув людей
На покой и полёт скоростей.

Неустанного времени ход.
Городского пространства вид.
Мне подскажут, что этот год,
Как и прежний не будет забыт.

Осенняя баллада
Понятен осени язык.
Легка осенняя баллада.
Письма не нужен черновик
И переводчика не надо.

Возвышен стиль скользящих туч.
Логичен строй гусей летящих.
А ветер резок и колюч,
С берёзы листья рвёт всё чаще.

Дорога вдаль меня ведёт.
Зовёт полынная прохлада.
Звучит осенняя баллада.
И длится в небе птиц полёт.

Во всём покой и простота.
Вот блеклой радуги явленье.
И скоро мокрые растенья
Замёрзнут, как в реке вода.

Стихи А.С. Пушкину

1.    Судьба

Веселится и катается народ,
А Данзас стреляться Пушкина везёт.
Разъезжаются с гулянья господа.
Кто-то крикнул: "Уже поздно, вы куда?"

И уехал прочь, кивнув им головой,
Нагулявшись, отдохнуть к себе домой.
Кто-то знавший об интригах промолчал.
Равнодушный вдоль по улице промчал.

Пушкин ехал, что-то думал про себя.
А на встречу сумасбродная судьба.
До барьера иностранец не дойдёт,
Первым выстрелит и Пушкин упадёт.

Кто решит, что его матушка взяла.
За собою в Святогорье повела.
Загрустит поэта преданный слуга.
В дом внесёт его, как в детстве на руках.

Запечалится в снегах Россия-мать –
Тяжело такого сына провожать.
Лишь судьба глядит, не видит ничего.
Ещё здесь она помучает его.

2.    Слава

Не убит, только ранен,
Чтобы мучился он,
Чтоб таил от жены
И друзей тяжкий стон.
Чтобы мимо больницы
Его провезли.
Чтобы лекари
Пулю не извлекли.

И за что ему муки,
За какие грехи?
Лишь за то, что писал
С божьей искрой стихи.
За его гениальность,
Лёгкий пушкинский слог
И за то, что никто
Сказать лучше не смог.

Тихо плакала Слава,
Так безмерно она
В остроглазого Пушкина
Была влюблена.
И клялась: пусть проходят
Века и года.
Но она не забудет
Его никогда.

Кто убийц его помнит?
Забыты давно.
Как кошмар, как позор,
Как плохое кино.
Его Родина чтит,
Его любит народ,
Его имя бессмертная
Слава несёт.

3.    След

Ты знаешь, что я пророк.
(из письма А.С. Пушкина к П.А. Плетневу)

А гении жили.
А гении были.
Их люди бездушные
Злобой убили.

Зачем же на муки
Является тот,
Кого уж ничто
И никто не спасёт?

Наверно затем,
Что мир слеп и жесток
Приходит от бога
На землю пророк.

Его бы послушать,
Его бы понять,
Но мир равнодушно
Погубит опять.

Останется след
В бездорожье глухом.
И следом последует
Кто-то потом.

Кюхельбекер

Он пришёл к неспешному Тоболу.
На реке пустынно и свежо.
И подумал: древнему монголу
Здесь, наверно, было хорошо.

Широки приречные просторы,
Благодатна добрая земля.
Только слушай птичьи разговоры,
Ничего с природой не деля.

От больших столиц на отдаленье,
В тишине, покое и глуши
Есть для творчества уединенье –
Самый главный двигатель души.

Только он не схимник и не странник,
А преступник дерзкий, словно вор.
Высланный без всяких прав изгнанник
Под жандармский пристальный надзор.

Не угас во мраке заточенья,
В казематах, в каторге глухой.
Отчего же здесь, на поселении
Он стоит с поникшей головой?

Умер Дельвиг, тих и неизлечен,
Сгублен Пушкин – тяжек этот груз.
Нет друзей-поэтов, только вечен
Их лицейский тройственный союз.

Он, всегда обожествлявший честность,
В жизни не боявшийся труда.
А теперь страшила неизвестность,
Мучили болезни и нужда.

Да, устои власти устарели,
Но они по-прежнему крепки.
Первенцы свободы не успели
Их разрушить, вере вопреки.

Документ жандарм в архиве спрячет,
Но потомок восстановит нить.
Прошлое нельзя переиначить,
Правду невозможно утаить.

Перед отъездом

Постоянный дорожный бум.
Неотвязный машинный стук.
Электронной музыки шум,
Вплетены в ежесуточный круг.

Скоростные уходят дни.
Время движется всё быстрей.
Догони его и верни.
Нет, не можешь и не жалей.

Мы с тобою повременим,
А быть может и упредим.
Отдадим ожиданьем срок,
Тот момент, что всегда жесток.

Пусть крепчает дорожный гул.
Не стихает машинный стук.
Мы, как прежде, возьмём отгул
И уедем на дальний луг.

Ожидание
Настоялись серые туманы.
Пожелтели травы на пути.
Застучала осень в барабаны.
Позвала холодные дожди.

Будет наше время ожиданья,
Прелесть одиночества вдвоём.
Пишет красным стержнем клён признанья,
А берёза золотым пером.

Шлёт ветла сухие телеграммы
Тополю, чей лист забронзовел.
Воробей не видит в этом драмы.
Он не только смел, но и умел.

Прыгает, как прежде веселится.
Бойкая пронырливая птица.
Не боится с ветром поиграть.
Остаётся в зиму зимовать.

Было всё

Было всё: веселье, радость,
Грусть и тихая печаль.
С пылью смылось, с ветром скралось
В ослепительную даль.

Ах ты жизнь моя – матрёшка,
Лучезарна и красна.
Отдохну ещё немножко
И восстану ото сна.

И пойду в родное поле.
И в раздолье попаду.
Чьё-то счастье или долю
Неожиданно найду.

Слёзы

Человек заплачет и очистится,
Освежится гордая душа.
Горькой влагой слёз она насытится
И замрёт от боли чуть дыша.

Без волненья и без утешенья
Он замрёт в каком-то полусне.
Мысли остановится движенье,
Горе успокоится вполне.

А потом пройдёт оцепенение.
Станет слышен сердца мерный стук.
И тогда придёт его спасение,
Возвратятся: слово, цвет и звук.

Выйди и озари

Выспалось небо, умылось дождём,
Вытерлось ветром холодным.
Мы от погоды хорошего ждём
Днём выходным и свободным.

Хочется мне в этот пасмурный день
Ехать спокойно куда-то.
Солнце укрылось и спряталась тень.
Разве я в том виновата?

Я не злопамятна и проста,
Больше того – простодушна.
Вот и большая дорога чиста,
Дымка на небе воздушна.

Солнышко выйди, всё озари
Ярким весёлым светом.
Капли на крышах лучами сотри
И улыбнись при этом!

Дождевики

А на улице грибы
Разноцветные какие!
Они ходят и стоят
Маленькие и большие.

Поливает мелкий дождь.
Весело, не по погоде.
Ты с грибочками идёшь.
И на них походишь вроде.

Дождь прошёл и нет грибов.
Зонтики кругом закрылись.
Вместе с влагой от паров
Высохли и испарились.

Грустная красота

Всё оставлено, сбито, разграблено.
След разбоя людей от людей.
И дома смотрят как-то затравлено,
Ожидая дурных новостей.

А весна салютует торжественно,
Продолжая зелёную жизнь.
Всё цветёт и волнует божественно.
Всё стремится в безбрежную высь.

Как дурманящее пахнет черемуха,
Бесподобная в белом цвету.
Вольно птицам садиться без промаха
На ольху и звенеть в высоту.

А уж яблони в ярком цветении
Затмевают всё юной красой.
Не хватает в весеннем волнении
Только девушки с русой косой.

А когда-то совместно и в розницу
Люди, птицы, деревья росли.
Облепиху, капризную модницу
Завлекли, не жалея земли.

Неужели всё будет оставлено,
Ни хозяев здесь нет, ни гостей?
Лишь дома смотрят как-то затравлено
И поёт в тишине соловей.

Я не верю, я всё же не верю,
Что былое быльём порастёт.
И забуду я эту деревню,
Как забыл её местный народ.

Не пески же здесь, не Каракумы.
Есть вода, плодородны поля.
Что же думы мои, так угрюмы.
И грустит втихомолку земля.

Ищем броды

Ах ты, речка-невеличка,
Ивам добрая сестричка,
Знойным летом у тебя
Не моторки и не буя,
Не погонишь озоруя
Волны, камышом скрипя.
А весною, что за диво,
Ты ленивая, сварлива.
Разольёшься и без брода
На тот берег нету хода.
Только где отыщешь брод,
Ежели река ликуя,
Волны мутные тасуя,
Лезет прямо в огород,
Тащит лёд и всякий хлам
На забор, в сараи нам.
Ох, натешишься ты славно,
Тихая ещё недавно.
И характером слаба.
Все осенние работы,
Все крестьянские заботы
Ты погубишь не скорбя.

Лошади

Эту быль мне недавно знакомый поведал,
Как сельчанин своих лошадей
Так жестоко и зло, так по-подлому предал,
Как никто бы не смог из людей.

Лошадей не поил, не кормил, он их бросил.
На приколе поись и кормись.
Не хотел он пахать, даже не сенокосил,
Рвался в город на легкую жизнь.

А машину свою он и холил и чистил,
Проверял и резину менял.
Он её бы не предал и ради корысти,
Так как предал живого коня.

Бедолаг тех соседи спасли и согрели.
Конь обиду забудет, простит.
От людей его предки немало терпели.
Конь сейчас – исчезающий вид.

Посмотри, как он тянет озёрную воду.
Как он любит люцерну жевать.
Как изящно собой украшает природу.
Их не нужно, коней, изживать.

На земле у них есть своё место под солнцем.
Как бы нам научиться беречь
Всё, что было до нас, что в веках отзовётся,
Будь то конь или русская речь.

Детство где?

Здравствуй, разногривая
Роща говорливая.
С клевером взъерошенным,
С вязелем некошеным.

Здравствуйте, широкое
Поле, рожь высокая,
Заросли смородины,
Люди моей родины.

Здравствуй, белопенное
Озеро степенное,
С чайкой голосистою,
С рыбою икристою.

Я пойду по бережку,
По сухому гравию.
Спой мне, ветер, песенку
Без конца, заглавия.

Вот и вновь я встретила
Вас друзья-приятели.
Только не приметила
Где вы детство спрятали?

Озеро

Ух! Озеро – сковорода.
Бурлит кипящая вода.
Подкошенные ветром,
Со взмаха наповал
На два десятка метров
Идут – за валом вал.
А солнце накаляет
До красноты края,
И не шипит – стреляет
У берега земля.
Боятся даже гуси
Сойти к воде с песка,
И белой пены густо
Набило у плотка.

Небо

Какой маляр тебя раскрасил
И штукатур какой
Твой свод ровнял, лепил и маслил
Искусною рукой?

О небо, небо как люблю я
Всем сердцем, всей душой,
Всей кровью, что во мне ликует
Твоих просторов шёлк.

Люблю смотреть, как мчатся тучи
И ходят облака.
Чисты, как снег на горных кручах,
Белы, как пена молока.

Люблю смотреть часы восхода,
Как сонная заря
Встаёт с постели небосвода
Играя и горя.

Люблю всегда, люблю навечно
И яркую красу
Твоих просторов бесконечных
С собою в жизнь несу.

Про корову

Закатилось солнце в лес.
Ночь про смену вспомнила.
Загнала я всех овец,
«Дочку» проворонила.

Нет её на целине,
Дома, у правления.
А заноза жжёт в ступне,
Колет тем не менее.

Приучу домой ходить.
Попадись, постылая.
«Дочка», вон она стоит,
В переулке, милая!

Дождь

Дождь идёт.
Первый осенний дождь.
Змейкой скользит по стеклу,
В крышу кабины бьёт.

Только бы мне успеть,
Тонут колёса в грязи.
Только бы не засесть.
Мокрая почва скользит.

Близко уже, зажёг
Мой элеватор маяк.
Только не ехала я –
Вёл машину земляк.

* * *

Какое солнце разноцветное!
А небо, небо-то какое!
Необозримое, приветное
И голубое, голубое.

За огородами поскотина.
Пасутся кони и телята.
О, моя маленькая родина,
Моя пахучая, как мята.

Ты ни о чём меня не спрашивай,
Как я живу, о чём тужу.
Ты знай себе коси-покашивай,
А я немножко посижу.

Мне хорошо, что степь колышется,
С литовки сыплется трава.
И где-то рядом песня слышится,
Да неразборчивы слова.

Повесть «Рассвет»

Два часа ночи.
Выключен свет.
Хочется очень
Повесть «Рассвет»
За ночь прочесть.
Лампа же есть.
Но керосинка
Никак не горит.
Как волосинка
Тесьма висит.
Видно туда
Попала вода.
Мальчик снимает
С головки стекло,
Гарь отстригает
Вот и светло.
Пусть никудышно
Горит этот свет
Он дочитает
Повесть «Рассвет».

Воспоминание

Что не изменится, то обесценится.
Солнце взойдёт над судьбой.
Мой дорогой на красавице женится,
Будет доволен собой.

Что обесценится, то позабудется,
Дождь и холодный песок.
Только останется тихая улица
С чудным названьем «Дубок».

Вот и листы не дописаны, брошены
Чувства сгорели давно.
Всё же в душе сохранилось хорошее
Воспоминанье одно.

Звучно гремит на путях электричка,
Тёмные сосны шумят.
Эта заученная перекличка
Время вернула назад.

Под лунным сияньем

Есть таённое, о чём сказать нельзя.
Есть неотступное, когда глаза в глаза.
Есть горькое, как трепет листопада,
Есть грустное, о чём забыть бы надо.

Я помню всё: нелёгкий вздох и взгляд.
Рябины ягоды как бусинки висят.
И осень влажная, и эти провода.
В зависшей тишине уходят в никуда.

И лунное сиянье над землёй.
И тёмный взор измученный, немой,
И голос твой надтреснуто звучит,
И сердце моё глупое стучит.
Нельзя спасти увядшие цветы,
Нельзя вернуть тот образ красоты,
Но можно помнить ночь
И запах влажных луж,
Спокойствие сердец
И пониманье душ.

Ещё споём

Гордо голову несу,
Крепкая и сильная.
Может я тебя спасу,
Может вьюга зимняя.

Вьюга вой и заметай
Всё до самой малости.
Закрути, запеленай
Эти дни без радости.

Мы с тобой ещё споём,
Вспомним дни прекрасные.
Над потушенным костром
Звёзды наши ясные.

Милый, пой, не унывай
И не знай усталости.
Вьюга вой и заметай
Всё без всякой жалости.

Ночное

Ни о чём не спрошу.
Ничего не скажу.
Прочь сомнения гоню
И тебе не звоню.

Я одна, как луна.
Своей доле верна.
И ты тоже один.
Сам себе господин.

Солнца луч озарит.
Отрезвит и сгорит.
Станет буднично
Всё и привычно.

Милый друг, надо жить.
Каждым днём дорожить.
Всё прекрасно вокруг.
Всё отлично.

Позабудь обо мне

Перестань говорить ни о чём.
На судьбу свою трудную сетовать.
Я не буду плохого советовать.
И манить дорогим калачом.

Ты мил-друг, позабудь обо мне.
Ничего я дурного не сделала.
Не обидела лебедя белого.
Серый гусь, он уплыл по весне.

Мне свобода превыше всего.
Предназначено небо высокое.
Потеряла когда-то я сокола
И ты не был похож на него.

Разговор

Вот и можно теперь говорить,
Когда ты от меня независим.
Когда замерли крылышки писем,
Оборвав пониманья нить.

Не родные с тобой, не чужие
Так и будем нести свой оброк.
Кто, зачем, за грехи, за какие
На земные нас муки обрёк?

Я хотела прекрасной любви,
Я желала чудесного мига,
Чтобы жизнь, как священная книга,
Приоткрыла мне тайны свои.

И тебя полюбила такого,
Уж какой ты в то время был:
Равнодушного и больного,
Ты об этом сейчас забыл.

Кто рассудит и кто разберёт
То, что в жизни любовью зовётся?
Может быть нас разлука спасёт
И опять постоянство вернётся.

Карта перевёрнута

Я не могу тебя забыть.
И не хочу себя тревожить,
Итоги горькие итожить,
По быстрой речке снова плыть.

И видеть те же волны зыбкие
В моей изменчивой судьбе.
И вспоминать твои улыбки,
И снова думать о себе.

Сейчас всё дымкою подёрнуто.
И так спокойно на душе.
И наша карта перевёрнута,
И бита козырем уже.

Не равны

Ничего не изменилось.
Наша прежняя война
Ни на миг не прекратилась,
В голове сидит она.

Так и будет продолжаться –
Нам мириться и сражаться
В злые пасмурные дни –
В этом нет нашей вины.

Не равны в лесу деревья.
Не равны в саду цветы.
И миры: новейший с древним
Не равны, как я и ты.

Мираж

Как вольно было в юности моей,
Когда дороги рельсами звенели,
А мы с тобой самозабвенно пели
О нашей жизни в круговерти дней.

Нельзя в мираж бестрепетно войти.
Как сладкий сон, он быстро растворится,
Поэтому мы не смогли проститься
С тобою на исхоженном пути.

Как ничего нельзя предугадать,
Так ничего загадывать не надо.
И тёплый вечер, и реки прохлада
Навеют нам, в чём жизни благодать.

Тебя не стало

Не тюльпаны, не пионы,
Не живучий девясил,
Ты дарил мне микрофоны
И пластинки приносил.

Ах, как мало, очень мало
Было дней у нас в году.
Почему тебя не стало
И к тебе я не приду.

На пластине погадать,
Вновь послушать и понять?
Но пластинка не ромашка
И не ландыш и не кашка.

Лучше всё же поберечь.
Там есть запись, с песней речь.
Заскользит она упруго
Снова я услышу друга.

Круговая порука

Не звала ни подругу, ни друга.
Знала, там круговая порука.
И себе не казалась бедною,
Хоть другие считали вредною.

И напраслина эта и ложь
Прицепилась, как яркая брошь.
Поняла, что её не снять,
Не сорвать, даже не сломать.

А когда я всё поняла,
Чёрный бред рукой отвела
Поутру в сырую траву.
Успокоилась и живу.

Настроение

А мы с тобой, у грота постояв,
Молчали, шли и думали о чём-то.
Потом ты сочинял свои экспромты,
Вдыхая запах сладких, майских трав.

Не грустно было нам с тобой тогда.
Наоборот, смеясь, мы говорили
О всём, о том, что вновь буфет открыли,
В котором есть и пиво и вода.

Благоухал медлительный вокзал.
Ты за едой капризничал, как мальчик.
Потом весёлый, взрослый барабанщик
Нас в Пятигорск на поезд провожал.

В парке

                    Сыну

Какое огромное солнце!
Хоть светит, но греет немного.
Заката февральского спонсор,
Холодного неба тревога.

А мы с тобой в парке гуляем
И с нами оставшийся вечер.
Друг друга на фото снимаем,
Сегодняшний вечер не вечен.

Сплотятся кусты как виденья,
Не те уже будут закаты.
Изменится всё и утратит
Сегодняшнее значенье.

Наступит серьёзное что-то,
Исчезнет с небес позолота.
Иль грозного ветра движенье
Пригонит весной наводнение.

Про любовь

А любовь – она как солнышко.
Может скрыться в облака.
Посмотрела я на брёвнышко –
Ждёт девчонка паренька.

Ах ты, брёвнышко широкое,
Самодельная скамья.
Ах ты, солнышко высокое,
Не удержишь за края.

Посиди со мною, девочка,
Подожди, не уходи.
Это, девочка – припевочка,
Песня будет впереди.

Краткая или протяжная,
Как вечерняя заря.
И мелодия у каждого,
Кто поёт её – своя.

А любовь – она как солнышко.
Может скрыться в облака.
Он придёт к тебе на брёвнышко,
Жди и встретишь паренька.

Не было скучно

Нам не было скучно, мы оба
Сидели за стеклами стен.
И в сердце ни стона, ни злобы,
Ни тёмного чувства измен.

И каждый о чём-нибудь думал,
И что-то своё совершал,
И ветер качался угрюмо,
И форточки наши качал.

Забыть бы о всём постороннем.
Убрать отчуждения дверь.
И стало бы лучше, спокойней,
Нет. Было бы так, как теперь.

Дар

Сколько спето и сказано слов о любви.
Глубину их сейчас невозможно измерить.
Что за радостный дар, что за солнце в крови –
Это чувство со мной от рожденья до смерти.

Потому и легко о любви говорить.
И писать, как о личном, понятном и близком.
И стихи посылать, и букеты дарить,
И не знать и не думать о степени риска.

Может это случайность, а может игра.
Всё пройдёт и забудется нами до срока.
Ну и пусть, к нам погода сегодня добра.
И с тобою мне нынче не так одиноко.

Потому и легко говорить о любви.
Глубину этих слов невозможно измерить.
Что за редкостный дар, что за солнце в крови –
Это чувство со мной от рожденья до смерти.

Рыцарь

Ты служишь правде и добру.
И говоришь, что это нужно,
Там, где крадут, кричат натужно,
Себя возносят на пиру.

Зачем ты нынче обрекаешь
Себя на это ремесло?
Тебе не уничтожить зло
И ты прекрасно это знаешь.

Твой подвиг рыцарский суров.
Подчинена душа рассудку.
И недосуг найти минутку
Для горестных отцовских слов.

А если всё же лицемеришь
И выспренностью знаменит.
И, напуская важный вид,
Ты никому уже не веришь?

А впрочем, я тебя не знаю
И поступай как хочешь ты,
А я как знаю поступаю,
Не отходя от доброты.

Забвенья нет

Быть может много лет пройдёт.
Уже меня не станет тут.
Мои стихи, как донный лёд
Однажды весело всплывут.

Река поднимет лёд весной,
Я так всегда люблю весну,
И кто-то скажет: «Боже мой,
Вы посмотрите в глубину».

Стихотворения плывут,
Выныривая связь ведут.
Опять звенят мои слова,
А значит истина права.

Как хороша кругом вода,
Над нею неба высота,
Надежд безмерных глубина,
Что серый лёд поднял со дна.

Очистил, отцедил грехи
И вновь понёс мои стихи.
Они пришли из ясных грёз.
Пусть приютит их тихий плёс.

Из чистоты моей мечты
Взойдут деревья и цветы.
И человек придёт туда,
Где лес и плещется вода.

Сосёнки

Их утром привезли и стылые морозы
Вонзились в их бока, сковали иглы им.
В бору снег тяжелей и не было угрозы
Сосёнкам ослабеть и воздух был другим.

Их в город привезли на праздник новогодний
Встречать и провожать весельем детвору.
Сверкать игрушками, да так, чтоб шарик модный
Лучился радостью, как снег в родном бору.

В воскресный яркий день, к ним не спеша подходят.
Лесного чуда нет, есть рыночный товар.
Угрюмы продавцы, здесь прибыль верховодит.
И цены лезут вверх, названье им – базар.

В багажники машин кладут пушистых, малых.
Везут скорей домой, оттаяв украшать.
А тех, что покрупней – товарчик залежалый
Уж начали пилить, частями продавать.

Как стыдно им стоять на рынке в день торговый.
Они обречены, им всё равно не жить.
Никто не возвратит их в добрый мир сосновый.
Им рядом не расти, им больше не дружить.

И выполнив свой долг, где в новогодний вечер
Танцуют и поют, они замрут навек.
А после их сожгут, у нас никто не вечен.
Не пощадит огонь, не всхлипнет человек.

А там, в родном бору, растут у них сестрёнки.
Весёлые, в снежках, пушистые сосёнки.
И в будущем году, как в прежние года,
На рынок продавать их привезут, сюда.

Как быть?

Время трудное, как же мне быть?
В разговорах побольше шутить.
Среди равных права не качать.
Не распахивать душу, молчать,
Осторожничать и выжидать.

Это правильно, необходимо.
Очень многие так и живут.
Равнодушно, невозмутимо
И спокойно проходят мимо,
Где кого-то ругают и бьют.

Их, уверенных не разозлить.
Их, всезнающих трудно судить.
Ничего они не нарушали.
Никого они не обижали.
Но смогу ли я так? Едва ли.

Выпь

Где же ты, водяная карча
И не зверь, и не рыба, а выпь?
Ты в курье, в камышах себя прячешь,
Ветер гонит озёрную зыбь.

Снова вечером будешь плакать
И стонать, и по-волчьи выть,
Наводить на глаза мои слякоть,
В голове злые думы будить.

Не кричи так протяжно и гулко.
И к себе меня не мани.
Не пойду я на берег проулком.
Там теперь ни подруг, ни родни.

И деревня почти опустела.
Обесценились зелень и тишь.
И какое мне, впрочем, дело
До того, о чём ты кричишь.

Просто я стосковалась по родине,
Где открыты мне все пути,
По поскотине, по болотине.
Ты прости меня, выпь, прости.

Кукушка

Духоте и зною вопреки,
Я остановилась у реки.
Здесь кукушка в роще заскучала,
Голос подала и замолчала.

Где же ты, чего умолкла, птица?
Отзовись же, вещая зегзица.
Покукуй мне, годы посчитай,
Подожди ещё, не улетай.

В жизни я немало испытала.
И тебе б ответно погадала,
Предсказала, да не стоит браться.
Не хочу смешною показаться.

За спиною дальняя дорога
Вьётся от домашнего порога.
Впереди всегдашние заботы
Вечной, устоявшейся работы.

Надо ли кукушку мне тревожить,
Для чего свои печали множить,
Вряд ли у кукушки есть секреты,
Если нет, зачем её ответы?

Её счастье

Разлюбил кукушку кук,
Причинил ей много мук.

Хоть и брошенная жёнка,
Не оставит кукушонка.

Может, боже даст ума,
Сына вырастит сама.

Переможет все невзгоды.
Одолеет непогоды.

Скажет сыну через годы:
Мы с тобой иной породы.

А пока для сынка
Птичка ищет червячка.

Родство

Ребёнок и мать. Их родства ближе нет.
Друг друга они чуют каждой кровинкой.
Дитя своего мать родила на свет.
Все чувства к нему в ней чисты, как слезинка.

Вся жизнь её, думы, заботы о том,
Чтобы сын был здоров и благополучен.
И чтоб не коснулся его грозный гром.
И мимо прошли сиротливые тучи.

В нём скрыты мечты и надежды её.
Но где же ей слабой за временем гнаться?
А время изменит теченье своё
И вынудит семью с мечтой попрощаться.

В позднее время

Вся окрестность снегами завалена
Вдоль по улице стынут столбы.
Меж столбом и оградой прогалина
И сугроб намело у избы.

Ночь усталая тихая-тихая,
Дремлет озеро подо льдом.
Даже ходики дома не тикают.
Мама ходики купит потом.

Сразу видно, что время позднее.
Всё живое давно уже спит.
Небо звёздное, ночь морозная
Прямо в наши окна глядит.

Светят три звезды одинокие
И сверкают они и горят.
Мама скажет: «Это Кичиги
Над амбаром нашим стоят».

Угадает время по звёздам.
Улыбнётся, взглянув на Луну.
Удивится, что уже поздно
И пора разбудить тишину…

Время позднее, я с балкона
В темноту смотрю и молчу.
Три звезды пояса Ориона
Отыскать в звёздном небе хочу.

Я люблю их, как мудрые книги
И шепчу им: «Кичиги, Кичиги,
Вы пришли, не забыли соседства,
Как тогда, в звёздной памяти детства».

Добрая песенка

Есть крыша в ненастье,
Воды есть глоток,
Да хлеба кусок.
И всё это впрок,
И всё это счастье.

А что ещё надо?
Что нужно, всё рядом.
Плюс летом прохлада
Тенистого сада.
И душенька рада.

А как горевали
И криком кричали,
Что делать не знали.
Забуду едва ли.
Довольно печали.

Пусть ветер летит
И берёза шумит,
И птица парит,
И пашня родит.
И всё хорошо.
Вот и дождик пошёл.

Безоглядность

На земле всё живое
Безоглядно живёт,
Ест, идёт к водопою,
Воду досыта пьёт.

Небо очень красивое
Смотрит вниз, на поля,
Беспечальное, дивное,
Но прекрасней земля.

Всех она породила,
Жизнь в награду дала.
Никого не забыла,
Всем призванье нашла.

 Вон собаки хвостатые
По дороге бегут.
Деловито пернатые
Что-то вместе клюют.

Тополиная роща,
Вишен сказочный сад.
Здесь осинничек тощий,
Там берёзы шумят.

Этот мир терпеливый,
Луговой и лесной,
Добрый, светлый, счастливый
И навеки родной.

Нам бы ум не терять,
Что бы им управлять.

В гостях у весны

Вот и снова весна.
Воздух тёплый струится.
На дороге видна
Водица – снежница.

А деревья ещё
Ждут весеннего чуда:
Солнышко припечёт,
Заиграет запруда.

Зелень вновь оживёт
И река заискрится.
И сирень зацветёт
Так, что клён изумится.

Золотая пора,
Где всё ждёт и ликует.
Опустела нора,
Суслик в поле пирует.

Птицы гнёздышки вьют.
Рыбы в водных пределах
Вновь резвятся, плывут.
Всяк своим занят делом.

Городская весна
К нам пришла как впервые.
Вновь дорога черна.
Небеса голубые.

Смена поколений

Дожди прямые и косые
Опять пошли – не удержать.
А по асфальту заводные
Машины едут – не догнать.

И всё, что было – позабылось.
Всё так же травы шелестят.
Только одежда изменилась,
Уже не та, что век назад.

И жизнь идёт своим порядком,
Столетие скатав в кольцо.
Остались в прошлом все загадки.
Минувший век – под стать отцов.

Пришли другие поколения.
У них свой ритм, свои стремления.

О дружбе

Две подруги было – два крыла.
Как же я их преданно любила.
Но одна подруга умерла.
А вторая про меня забыла.

А когда-то, встретившись втроём
Были и болтливы и смешливы,
Но беда обрушилась, как гром,
Присмирив мы стали молчаливы.

Как-то сразу потерялась связь.
И сейчас лишь грустью отзовётся
Всё, что пело и смеялось в нас,
Что меж равных дружбою зовётся.

Это значит, так тому и быть:
Мир ушедший слеп и не опасен.
Прошлое нельзя восстановить,
Но оно всегда у нас в запасе.

В начале апреля

Дождь пошёл в начале апреля.
Непонятно кому грозя,
Кипы молний метались, блестели
И безумствовала гроза.

Ветер дул низовой свирепо
И качались деревья вдали.
Капли били, как пули слепо,
Гром гремел, не дойдя до земли.

И шумела, не умолкая,
Тёмной ночью куда-то летя
То ли белых снежинок стая,
То ли серая пыль дождя.

Хорошо и плохо

Никогда меня мать не била,
Не ругала и не винила.
Лишь посмотрит с немым укором
Своим синим печальным взором.

А когда успокоится, скажет,
Словно крепким словом накажет:
«Доброму коню только кнут кажи,
С худого коня хоть кнута не сноси».

И худым конём быть негоже,
Быть хорошим намного дороже.
С детства это во мне и навеки.
Я ценю добро в человеке.

Одиночество

Не понимаю я людей,
Что не выносят одиночества.
И дня не могут жить без общества,
Быть для знакомых и друзей.

Вдруг кто-то поглядит пытливо
Иль зябкость в сердце закрадётся,
Или обида навернётся,
Иль станет горько и уныло.

Я ухожу смотреть на тучи,
Встречая дождь, как добрый случай.
Траве позволит он напиться.
С ним отдыхает мать-землица.

Я дождь косящий понимаю.
Его веселье принимаю.
И в будний день и в день воскресный
Мне всё на свете интересно.

В большой стране

Знают все, что Россия большая.
Это так, эта мысль не нова.
Только все мы от края до края,
Понимаем родные слова.

Где корова у нас, где телушка,
Где овечка – смысл каждый поймёт.
Пятистенный дом, не избушка.
Огород, он везде огород.

Подзываем гусей «тиги-тиги»,
Отвечают нам утки: «кря-кря».
На Руси мы просты и велики.
И в Сибири – мы тоже не зря.

Православные, русские люди,
Никого не обидим вокруг.
Как и прежде друзей своих любим
Без каких-то особых заслуг.

Нынче столько уходит на слом,
Разоряется, гибнет кругом.
Не забыть бы нам пращуров ныне.
И хранить, и беречь их святыни.

Гимн книге

Детей воспитывают книги
И развивают чувства в них.
Никто не стал без книг великим,
Посев научный не постиг.

Сейчас прагматики повсюду.
Все дело делать норовят.
А цепкому в расчётах люду
Мешают чувства и вредят.

Но как без книг учиться мыслить,
Но как без чувств достойно жить?
Всё высчитать и всё начислить
Дано машинам, может быть.

Но и машину нужно сделать.
Ввести программу в память ей.
Для этого и нужно смело
Знакомить с книгами детей.

Потом они начнут упорно
Искать своё, учиться жить
И чувствовать, расти духовно.
И станут книгой дорожить.